Английская мебель: от Елизаветы до Виктории

Викторианское кресло без подлокотников  для дам в пышных кринолинах

Английскую мебель не спутаешь ни с французской, ни с итальянской – это особый феномен, стилистически определенный и узнаваемый. Феномен потому, что речь идет не о местных особенностях, которые можно найти везде, а о четкой оригинальной концепции, лежащей в основе «английского вкуса», так разительно отличающей английскую мебель от любой другой. Так сложилось исторически, но это и прямое следствие специфики английской культуры.

Последовательный консерватизм и приверженность традициям. Своеобразие и оригинальность, тщательно сохраняемая изолированность. Британцы всегда играют по своим правилам. Первоначально – дикий, малозаселенный остров, богатый разве что героическими воинами, бесстрашными путешественниками, но им на долгое время покорилось полмира.

Как известно, Средневековье длилось в Англии дольше, чем в других европейских странах – готика практически незаметно перетекла в неоготику, как будто все бурные события трех веков, разделявших эти эпохи в остальной Европе, для англичан особого значения не имели. Это важная особенность английской культуры, к своей «готической составляющей» она будет так или иначе обращаться в течение всего Нового времени.

На стиль и качество материального окружения затянувшиеся «темные века» оказывали очевидное влияние – обстановка дворцов даже в XVI веке была строга и лаконична, мебели было мало, по средневековой традиции она была проста, массивна и сделана из дуба – так называемый «oak period» (дубовый период) английского мебельного искусства (по сравнению с тем, что производилось в это время в Италии или во Франции, искусством это можно назвать с некоторой натяжкой). Робкое проникновение ренессансных мотивов, названное впоследствии по имени правящей династии «стилем Тюдор», общей картины не меняло.

Во второй половине века, в славное время правления Елизаветы I англичане начинают открывать для себя мир – «елизаветинцы», купцы-авантюристы, привозят экзотическую древесину, ткани, восточную мебель, но пока все это редкости, диковины, а обстановка дворцов и богатых домов представляет собой довольно тяжеловесный вариант европейского маньеризма. Впрочем, освященная шекспировским золотым веком, эта мебель – некий эталон, квинтэссенция духа английских традиций, она вызывает самые сильные ностальгические и романтические чувства по той елизаветинской Англии, которую современники называли «гнездом поющих птиц».

Формирование стиля

В начале XVII века дубовая мебель все еще превалирует: солидные кресла-троны, тяжеловесные столы и шкафы, по виду напоминающие сундуки – это то, что изготовлялось в Англии. И хотя Карл I держал при себе весьма утонченный двор, и привозные вещи, разумеется, присутствовали, как и приезжие мастера, но общий стиль обстановки оставался весьма сдержанным – и это основополагающее свое качество английская мебель сохранит и в последующие века. В полной мере заимствовать пышную барочную стилистику у католических Италии и Франции протестантская Англия не пожелала, устояв перед модой и сохранив оригинальность вкуса (возможно, в ущерб изощренности и великолепию).

Мебель эпохи Кромвеля	Стул для чтения (на нем сидели  задом наперед)

Можно утверждать, что именно на протяжении XVII века формируется уникальная стилистика английской мебели, и решающую роль в этом сыграли три фактора. Во-первых, генетическая память о средневековых традициях, тяга к жесткой, устойчивой форме, темной древесине, но одновременно и ажурности сквозных решеток, повторявших оконные переплеты английской «перпендикулярной готики».

Помимо этого, еще два внешних фактора – это влияние голландской и китайской мебели. Вероятно даже, источник был один – голландская мебель, представлявшая северный, протестантский вариант барочной стилистики, которая отличалась умеренностью вкуса – прямыми линиями, отсутствием позолоты, открытой фактурой дерева, инкрустациями светлого (привозного) дерева на темном фоне. Деловитый и практичный стиль голландской обстановки пришелся кстати в драматический период пуританской революции и протектората Оливера Кромвеля в 1642–1660 годы.

Восточные стилистические мотивы тоже, по-видимому, были усвоены англичанами через голландскую мебель – из нее пришел ставший затем характернейшим для Англии тип стула с узкой дощечкой в средней части спинки – сплэт (splat), заимствованный в свою очередь из мебели династии Мин (с конца XVI и до своего прекращения в первой половине XVII века династия Мин переживала расцвет мебельного искусства, результатом чего стало проникновение в Европу удивительно изящной, драгоценной мебели).

Так же как и знаменитая изогнутая ножка с утолщением вверху и зажавшей шар птичьей лапой внизу – claw-and-ball feet. Так, из соединения вроде бы несоединимого – архаичности местных традиций с экзотичностью заморских веяний – родился специфический английский язык мебели, который всякий раз будет по-своему интерпретировать приходящие с материка стили, сохраняя оригинальность и отчетливость формулировок.

Ореховая эпоха

С окончанием гражданской войны и воцарением Карла II в 1660 году пришло оживление культурной жизни, английское общество обретало вкус к веселью, роскоши, развлечениям. Великий лондонский пожар 1666 года поспособствовал модернизации по тем временам уже огромного, но еще совершенно средневекового, состоявшего из фахверков города; Кристофер Рен строит новый собор Святого Павла, а лондонская знать заказывает новую обстановку для своих дворцов.

В мебели на смену дубу приходит орех, начинается the age of walnut, «ореховый период». Становится больше резьбы, появляются сложные техники, такие как фанеровка, – мебель выглядит наряднее. С Востока продолжает приходить мода – на плетенные из тростника спинки, на китайские лаки. А также на чаепития – этот аристократический ритуал имел статус неформального мероприятия, он стал истинно английской традицией где-то со второй половины XVII века, для чего в обиход были введены специальные небольшие столы.

По-настоящему великий век для английской мебели – XVIII, беспрецедентный по количеству и качеству вещей, а также по богатству декоративных находок. Все влияния усвоены, и из них выкристаллизовалась своя типология мебели, которая уже сама будет оказывать влияние и вызывать подражания в других странах. Начиная с XVIII века периодизация английской мебели ведется по ее собственным этапам и стилям, и первый из них…

Стиль королевы Анны

Бюро в стиле Анны

Изящная сдержанность – вот, пожалуй, его девиз. Анна правила в 1702–1714 годы, для Европы это период позднего барокко. Стилистика рококо во Франции еще даже не родилась, новые сорта древесины в Англию еще не завозят, мебель продолжают делать из ореха, зато формы ее уже найдены и отточены – плавные, чуть изогнутые линии, вертикальные пропорции, минимум резьбы, зато четкость силуэта.

В XVIII веке стили английской мебели легче всего определять по стульям – они становятся самыми многочисленными предметами обстановки, и стилистические признаки в них видны отчетливее всего. «Аннинские» стулья с квадратной рамой сиденья, высокой спинкой, сплэт у которой сплошной, либо совсем ровный – ближе всего к китайским прототипам, либо слегка вырезанный по краям, у ножек-кабриолей изгиб очень плавный, и заканчиваются они простым утолщением, «лапкой» (pad feet).

Еще один характерный предмет мебели того периода – шкафы-кабинеты, тип, также пришедший из Голландии, в Англии ставший едва ли не самым нарядным и импозантным предметом интерьера. «Аннинские» кабинеты сверкают великолепием китайских (то есть сделанных под китайские) лаков, особенно эффектны красные – забавные стилизованные изображения растений, пейзажей, фигурок, золотые на ярко-красном фоне – характерная английская «китайщина». Карнизы этих шкафов изображают верхушки пагод, дверцы снаружи часто несут зеркала, а внутри – целые декоративные панно.

Эпоха Чиппендейла

Около 1725 года происходит событие, принципиальное для дальнейшего развития английской мебели: в Англию, раньше, чем в страны континентальной Европы, из колоний в Вест-Индии большими партиями начинает ввозиться красное дерево. Новый материал открывает большие возможности – эта древесина прочнее, чем привычный орех, богаче по цвету и фактуре. Это означало, что мебель теперь могла быть еще изящнее и ажурнее, оставаясь крепкой, ее не обязательно фанеровать, а достаточно полировать или натирать воском.

На смену ореховой приходит «эпоха красного дерева» (mahogany period), относительно королей это «георгианский период» (объединяющий правление трех сменявших друг друга на престоле Георгов, делящийся на ранне-, средне-, и позднегеоргианский периоды соответственно), но, пожалуй, наиболее яркое определение – эпоха Чиппендейла.

Томас Чиппендейл (1718–1779), выдающийся мастер-краснодеревщик, он не просто выработал индивидуальный творческий почерк, но сумел на его основе создать вполне универсальный декоративный стиль целой эпохи.

«Чиппендейл»

Чиппендейл нашел эталонные формы для многих существовавших ранее типов мебели, а также разработал новые типы, сохраняющиеся по сей день без существенных изменений.

Итак, красное дерево располагало к большей ажурности – сплэт у чиппендейловских стульев делается прорезной, и в декоративных мотивах его «плетения» открываются неисчерпаемые возможности для фантазии – это и тугие рокайльные завитки, и геометрические китайские решетки, и (с 60-х годов) неоготическая стрельчатость. Вся вещь может быть покрыта мелкой резьбой, «птичья» ножка теперь короче и изгиб ее сильнее – в чем чувствуется несомненное влияние рококо.

Стиль Чиппендейл мужественно благороден, в отличие от женственной прихотливости стиля Людовика XV, распространенного во Франции. Даже тогда, когда английская мебель середины XVIII века хочет изобразить что-нибудь во «французском вкусе», то есть напустить побольше резьбы, позолотить, подбить подлокотники и т.д., форма все равно тяготеет к определенности и жесткости, а линии – к прямоугольности. Английский вкус пересиливает.

Неоклассицизм

Однако неоклассицизм чем дальше, тем больше заявлял о себе как о целостном стиле, к тому же, англичане были едва ли не главными его адептами – grand tour, «большое путешествие» по классическим местам Европы стало такой же обязательной частью образования молодого англичанина, как учеба в университетском колледже. В конце века влияние английской культуры ощущалось в других странах уже весьма сильно, англомания стала серьезной альтернативой французской моде.

В Англии продолжают возводиться неоклассические дворцы, но их интерьеры теперь выглядят по-другому – декор облегчается, в моду входят «этрусский» и «греческий» стили.

Одним из главных законодателей моды на классический вкус был архитектор Роберт Адам (1728–1792), много работавший именно над жилыми интерьерами. Аристократический или буржуазный, уже не мыслился без «этрусской комнаты» с имитациями греческих ваз, производимых Веджвудом, и мебели по проектам Адама. У этой мебели четкие профили, она украшена фигурками мифологических существ, тонкими овальными резными гирляндами, позолотой, инкрустацией, живописными панно

Как и другие его современники, Адам нередко обращался к светлой древесине – атласному дереву, поэтому тот период иногда именуют the age of satinwood (или «позднегеоргианский»). По проектам Адама работали многие крупные мастера-мебельщики.

Однако не экспериментаторская мебель «круга Адама» стала символом неоклассицизма в английской мебели последних десятилетий XVIII века. Два других мастера и связанные с ними «именные» стили считаются историческими преемниками Чиппендейла в деле создания ведущего мебельного стиля времени – это Джордж Хэпплуайт и Томас Шератон. Мебель этих стилей знатоки считают едва ли не вершиной английского мебельного искусства.

Кресла из красного дерева в стиле Хэпплуайт

Стиль Хэпплуайт – явление если не конгениальное, то, по крайней мере, сопоставимое с английским «живописным стилем», так поразившим Европу в то время. Ясность, спокойная гармония, присущие английскому вкусу, доведены в этой мебели до изумительного совершенства. В ней еще много плавных изгибистых линий, у стульев, диванов и кресел грациозно очерченный силуэт, хотя ножки уже прямые (иногда задние еще бывают чуть заметно изогнуты), сужающиеся книзу, четырехгранного или круглого сечения. Спинки тонко ажурные и как никогда графичные, абрисом напоминающие три соединенные овала или щит; распространенный мотив резьбы – три расходящихся веером пальмовых листа или страусовых пера (шифр принца Уэльского, будущего Георга IV). Профилировка очень мелкая и четкая. Хронологическое совпадение французского «Людовика XVI» с Хэпплуайтом демонстрирует приоритеты двух культур – достоинство роскоши, с одной стороны, и лаконичное, благородное изящество – с другой.
Томас Шератон (1751–1806) был скорее художником-теоретиком мебели, нежели ее исполнителем, в 1791–1794 гг. был издан его «The Cabinet-Maker and Upholsterer’s Drawing Book» («Книга эскизов для краснодеревщика и драпировщика»). По сравнению с Хэпплуайтом это уже бескомпромиссный классик – прямолинейность его мебели недвусмысленно указывает на приближение ампира. У стульев и кресел прямоугольные спинки, прямые ножки, но подлокотники чаще слегка изогнутые.

Стиль Шератон изысканнее, чем современный ему стиль Директории во Франции. Прекрасные пропорции, тонкие линии, предельно утонченные детали – английский подход к строгому классицизму в мебели уже определился. Здесь он не будет ни слишком тяжеловесным, ни помпезным, ни театрально-пафосным. Он сохранит отточенную элегантность и целесообразность классицизма XVIII века.

Стиль Регентства

Английский ампир условно носит название «стиль Регентства». Торжественная, статичная, археологически достоверная, разве что не такая воинственная, как во Франции, стилистика ампира отразилась в проектах декоратора-любителя и коллекционера антиков Томаса Хоупа (1769–1831).

Большая часть производимой тогда в Англии мебели отражает тонкую и спокойную, а иногда даже оригинально-фантазийную интерпретацию греческих и римских мотивов. Эти вещи могли быть покрыты черным лаком, позолотой, расписными панелями, но могли и сохранять фактуру дерева открытой. У кресел пропорции близки к кубическим, сиденья расширены в угоду широким сюртукам, введенным в моду Красавчиком Браммелом, знаменитым и непревзойденным денди, любимцем высшего света и принца Георга. Можно сказать, что эгоистичный, но одновременно трезво-саркастический дендистский взгляд на мир уберегал англичан от пафосности и чрезмерности наполеоновских декоративных спектаклей.

Мебель в стиле Регентства

Бидермайер

К концу периода стиль Регентства утяжеляется и упрощается. На смену строгому классицизму приходит бидермайер, а с ним и «возрожденные стили». Влияние французской моды с ее волнами повторения «Людовиков» ощущалось, но Англии и самой было что возрождать – непременную готику, ренессанс (то есть стиль Тюдор, или Елизаветинский), а также наследие «золотого мебельного века» – стиль королевы Анны, Чиппендейл, Хэпплуайт и Шератон. Готика из моды и не выходила. Главной фигурой готического возрождения 1830–1840-х годов был архитектор Аугустус Уэлби Пьюджн (1812–1852), автор здания парламента, но также вышедшего в 1835 году сборника «Готическая мебель в стиле пятнадцатого века» с проектами мебели, изготовлявшейся исключительно из дуба и раскрашивавшейся.

Викторианский стиль

К 1830 году вариации разных исторических стилей уже широко публикуются и пользуются популярностью, необходимость в стилистических новациях вроде бы отпадает.

Альтернатива викторианству: стул работы Ч.Р.Макинтоша (1903 год)

Впрочем, некий общий эстетический феномен следующей эпохи определить можно – это «викторианский стиль», термин не стилистический, но скорее культурологический. Английский консерватизм, английское промышленное и военное могущество, амбиции мировой супердержавы – все, что сегодня ассоциируется со славой Англии и незыблемостью ее традиций, да и само понятие Good Old England принадлежат викторианской эпохе. В английской мебели XIX века можно найти следы всех этих обстоятельств.

Рост населения, развитие массового производства и сбыта обусловили спрос и предложение практичной и недорогой мебели, и во множестве мебельных торговых домов и магазинов были представлены на выбор целые готовые гарнитуры.

Место стула как самого важного типа мебели в викторианскую эпоху заняло большое кресло, а также всевозможные обитые диваны – в них эпоха упражняется в изобретательности. Типов диванов в ходу огромное количество, самых разных форм и назначений, гораздо больше, чем можно вообразить или встретить сейчас.

В 1828 году запатентован принцип пружинного матраса, что привело к революции в мягкой мебели – пружинными делаются не только сиденья, но и спинки, мебель становится очень комфортабельной, но все более пухлой, аморфной, видом напоминая стеганое одеяло; возникает характерный викторианский эффект «перенаполненности». В сочетании с игривыми неорокайльными формами техника обивки требовала большого мастерства, хотя деревянные части, из красного дерева или ореха, уже изготавливались машинным способом. К середине века в некоторых вещах открытая фактура дерева, любимый английский show-wood вообще исчезает, мебельные конструкции скрываются под сплошной обивкой и бахромой и сводятся просто к стальным рамам, что удешевляет производство.

Однако, Англия первой подвергла сомнению эстетические идеалы перенасыщенного декором викторианского вкуса в мебели. Альтернативой стала тоже ретроспекция, но более радикальная – уход от прогресса и техницизма, возвращение от массового производства к ремесленному труду, от всеядности эклектики к «истинным» материалам и техникам, средневековой чистоте линий.